[reiven9]

Название: Сосед
Авторы:  Рэйвенхарт, White Blood of God (slashfiction.ru/author.php?author=483)
Бета: White Blood of God
Фэндом: Ориджинал
Пейринг: ОМП/ОМП
Рейтинг: G
Размещение: только с разрешения авторов

На высоких этажах я любил решать проблемы…
©Кукрыниксы, «На высоких этажах»

Год назад от меня ушла девушка. Обычное дело, конечно. С кем не бывает? Истинные знатоки в таких делах советуют поскорее найти другую. Ясно указать, что свято место пусто не бывает, и, собственно, занять это самое место.
Но видимо, я не умею слушать умных советов.
Сказать, что я был этим убит, значит, ничего не сказать. Весь этот год я преследовал её, надоедал звонками, даже несколько раз был избит её новым приятелем, но все-таки не отступал: продолжал звонить, писал сообщения и даже письма после того, как она сменила номер. Умолял её вернуться ко мне, приезжал к ней чуть ли не каждый день. Я понимал, что веду себя как-то странно, но мой привычный уклад жизни рушился, а новый я построить сам не умел. Это я понял уже после.
А тогда, после бесплодных и унизительных этих попыток, я частенько становился противен сам себе, но ни прекратить, ни перестать уничижать себя не мог. Мне было безумно больно, я буквально зациклился на ней, словно она была решением всех моих проблем, пупом моей земли и правительницей моего мира. Так оно, собственно, тогда и было. Я не мыслил себя без нее, как не мыслит себя человек без ноги или руки, но ее-то я еще и любил к тому же. Представьте, как отягощало это мое положение!
Смотря вниз со своего 14-го этажа, я вовсе не думал, что смерть - это страшно, ужасно, что это уход в тот мир, где, может, будет ещё хуже. Мне не мыслилось, что бывает хуже, чем случилось со мной. В этом мы все эгоистичны, так уж заведено. Обретается какое-то наплевательское отношение к жизни, которое в итоге тоже оказывается лажей. Но тогда еще я не заглядывал так далеко, я просто был готов перелезть через перила балкона и что-нибудь все-таки сделать. Но тут неожиданно, как оно всегда и бывает, услышал задумчивый и словно разочарованный голос:
- Да не сделаешь, не сделаешь.
- Что? – не понял я, переводя взгляд на соседний балкон. Я совершенно не заметил, что в мою прискорбно-эгоистичную поэму совсем непоэтично влез курящий парень.
- Говорю, что не сможешь ты прыгнуть, - покачал головой он, выпуская в пространство, которое я так хотел преодолеть, колечки табачного дыма.
- Почему? - тихо вырвалось у меня.
- Человек либо хочет прыгнуть и прыгает, либо не хочет и стоит, сомневается. Вот как ты. И не прыгает, - голос, спокойный, низкий, разговаривал словно не с несостоявшимся самоубийцей, а со знакомым, который уже успел порядком надоесть.
- А если бы прыгнул? - горько ухмыльнулся я.
- Значит, судьба такая, - вздохнул незнакомец. – А раз не судьба, не делай глупостей. Если бы ты перелез, то все равно засомневался бы, и в итоге мне пришлось бы тебя затаскивать обратно. Я люблю высоту, но, согласись, приятного в процессе спасения мало.
- Ты что, психолог?
- Нет, «скорая помощь» для сумасшедших соседей.
- Добряк ты, спасибо большое, - съязвил я.
- Пожалуйста, - не замедлил с ответом он.
Так мы простояли несколько минут. В какой-то момент до меня дошел весь комизм ситуации, стало очень стыдно за себя, за свою идиотскую сопливость, чуть ли не за всю жизнь стыдно. Пряча глаза, я развернулся и собрался уйти с балкона, но мой неожиданный спаситель выбросил свою сигарету и, встав на перила своего балкона, прыгнул прямо на мой! Я оторопел — не ожидал такого. Даже не сразу сообразил, что сказать. Зато не смолчал незнакомец:
- Во-первых, я — твой новый сосед, зовут меня Толей, во-вторых, есть ли у тебя отвёртка, в-третьих, как звать тебя? - он протянул мне руку.
- Ты… ты… - пытался сказать я, - Ты с ума сошёл? 14-й этаж!
- До этого момента тебя, по-моему, данное обстоятельство вполне устраивало,- преспокойно пожал плечами Толя, - Так у тебя есть отвёртка?
- Устраивало! А тебе-то что до этого?!
- Слушай, парень, по-честному, мне было до фонаря, прыгнешь ты или нет, но раз уж ты не прыгнул, пошли ко мне, поможешь. Остался живой - нечего шататься без дела.
Некоторое время я зло и упрямо на него смотрел, но мой запал вскоре кончился. Новый сосед деловито прошёл мимо меня, а затем, вопросительно взглянув на мою хмурую физиономию, схватил меня за рукав и потянул за собой в мою же прихожую.
Пять минут назад я хотел уйти из жизни, но Толя дал мне понять, что я не смогу этого сделать. Он был чертовски прав, пусть я этого и не понимал. Я все еще находился на автоматическом буксире и лишь ошалело моргал, выполняя кое-какие действия под его руководством. В итоге я дал ему отвертку, еще что-то, ответил на какой-то мелкий житейский вопрос про Wi Fi и оказался у него в квартире. Там царил такой бардак и хаос, что я, не успев пройти даже двух метров, споткнулся о несколько больших коробок и грохнулся. Толя взял меня за шкирку как кота, усадил за импровизированный стол из стиральной машинки.
- Забей на бардак, я полчаса назад перевёз сюда весь свой хлам, - я предположил, что он так своеобразно извинялся. Толя налил мне что-то в стакан, и я послушно выпил. Будь это хоть яд — я был бы только счастлив. К несчастью, «яд» оказался всего лишь портвейном.
- Ну, рассказывай,- бросил Толя.
- Что рассказывать? - буркнул я, опуская глаза.
- Наверное, рассказывай, почему ты решил встретиться с ангелами или чем-то там таким же.
- Ничего я не решил.
- Видимо, ты так весело любишь время проводить: в позе Гамлета с вопросом на несчастной физиономии « А не разбиться ли мне сегодня нахрен?». Нет?
Он немного покачивал головой, словно издеваясь. Это-то меня и проняло. Я залился злым смехом. Рассказать? Ему? Да он же даже имени моего не знал! Потому я, наверное, и смог. Рассказывал про то, как сильно я люблю, и про то, как меня использовали и выкинули, как не выходит построить новую жизнь, как в итоге не хочется жить вовсе. Он слушал меня, нахмурившись, а я всё говорил и говорил. Видимо, из-за того, что я захмелел, меня немного понесло: я забыл, где я, и кто предо мной. Может, мои слова казались ему бредом, но он слушал — не прерывал.
Проснулся я посреди того же бардака, в котором вчера оказался, но прикрытый чем-то теплым, при ближайшем рассмотрении оказавшимся курткой, вынутой из зимних коробок. В голове было пусто, но никаких позывов завыть и кинуться с балкона уже не осталось.
- О, проснулся! Горазд же ты спать, уже 11, - услышал я из-за спины голос Толи. - Слушай, я ведь вчера так и не добился от тебя твоего имени.
- Максим. Меня зовут Максим.
- Вот что, Максим, запомни: люди не настолько эксклюзивные существа, чтобы из-за них прыгать с крыш. Ну ушла, ну дура, чего ты должен так убиваться? Пусть плачет она — такого парня упустила, - Толя легонько толкнул меня кулаком в грудь. - Понял?
- Понял, да только твоими б устами мёд пить…
- А вот пить не надо — портвейна мы с тобой и так перебрали на месяц вперёд. Ладно, извини, что выгоняю, но мне на работу.
- В воскресенье? - удивился я
- Строительство не знает выходных! - гордо заявил Толя. - Ты заходи завтра вечером — посидим, поговорим. И, кстати, спасибо за отвёртку.
Вот так я познакомился с Толей. Я действительно зашёл к нему в понедельник, хотя никакого существенного повода не было, кроме совсем уж неподходящей мысли « На кой?». Человек, с которым я был знаком каких-то полчаса, узнал всё, чего, по совести говоря, не знали и мои лучшие друзья. Может, дело было в том, что он застал меня в такой ситуации? Как человек, которого уже однажды видели полностью обнаженным в течение получаса, не особенно стесняется своей наготы следующие дни. Одно было необычно - как-то действительно стало легче.
Время что ли залечило? Нет, слишком мало его прошло, но тогда что? Выговорился? Ерунда. Может, из-за того, что Толя подбодрил советом? Но ведь советы всегда легко давать, поэтому не люблю их ни мастерить, ни получать. Загадка.
Прошло несколько недель. Несмотря на то, что Толя производил впечатление довольно недалёкого парня, он оказался замечательным человеком. Лучшего я не встречал. Одна его педантичность чего стоила! Уже на следующий день после переезда в его квартире был сносный порядок: исчезли горы коробок, мебель стояла там, где ей и положено стоять (а не стол на диване посередине зала), частично сделана уборка. Ночью Толя всем этим занимался что ли?
Он работал строителем (он действительно очень любил высоту). Недалеко от нашего дома строили новое здание, там и батрачил мой сосед. Летом стройка «оживала» чуть позже, чем в остальные времена года, но и останавливала свою работу позднее. И, как выяснилось, в то самое воскресенье, когда я проснулся в квартире Толи, он из-за меня опоздал на работу.
Я частенько захаживал к своему новому соседу, и постепенно мне становилось все интереснее жить, я повеселел. Был человек, который меня поддерживал, находился рядом, выслушивал, не упрекал. Человек, который имел поразительную способность помочь, просто выслушав. Бывает, начнёшь кому-нибудь рассказывать о наболевшем, а он послушает-послушает и повернёт тему о своих невзгодах. Но Толя слеплен из иного теста. Он никогда не рассказывал мне о своих проблемах или проблемках. Понимаете, Вика была совсем другой. С ней я сам мог вот так выслушивать и утешать, но ответа от нее не дождешься. Ей, наверное, казалось, что мужчина должен слушать и утешать женщину, не иначе. С Толей все вышло совсем наоборот, может, потому я и не стеснялся, что ощущал себя в какой-то новой роли, не своей.
Тут-то я и облажался. Он всегда слушал лишь меня, и мне казалось, что так и должно быть. Я никогда не видел грусти ни на его лице, ни в его глазах. Может, поэтому я никогда не замечал его прихрамывающей походки и того, что в аптечке у него куча обезболивающего. Я уже говорил о том, что мое горе, ровно как и мои откровения, были глубоко эгоистичными.
Как-то раз я решил зайти к Толе раньше обычного, и он мне долго не открывал. Но он был дома, если бы ушёл, я бы слышал. Я не сразу подумал, что у него могли быть родственники или девушка. Я знал его тогда уже четыре месяца, но не видел, чтобы к нему хоть кто-то приходил. Странно как-то было — человеку 25 лет и никаких пьянок-гулянок, лучших друзей или милых девчат. И если первое можно было еще хоть как-то объяснить, то с друзьями выходило совсем плохо. Его новоселье, День рождения (через месяц и три дня после переезда) и другие важные и не очень праздники мы отмечали вдвоём. Для меня уже стало привычным быть рядом с ним — его квартира была в некоторой степени и моей тоже, меня там ждали. Когда Толя был рядом, становилось легко и спокойно, размеры житейских проблемок становились мизерными, и я понял, что взрослею.
Когда дверь всё же открылась, я поначалу не узнал Толю: бледный, как мел, какой-то осунувшийся, с нездорово блестящими глазами.
- Привет, Максик. Извини, занят был, - даже голос был какой-то болезненный. Вот тогда я в первый раз и заметил, что он при ходьбе хромает.
- Толь, всё нормально? - несмело спросил я.
- Да, порядок! - ответил он беспечно, заваливаясь на диван.
- По тебе я бы не сказал. Не знал, что ты хромаешь.
- Это старые травмы расшалились, - отмахнулся он.
- Ты что, бывший спортсмен? - наивно спросил я.
Что-то в свои 22 я слишком часто стал задавать такие вопросы. На смех поднимут!
- Нет, - поморщился Толя. — Так, производственная травма. Перебило ноги упавшей трубой. Ампутировать не стали, вылечили вроде, но болят к каждой перемене погоды и настроения, - Толя потянул руку к правой ноге, помассировал её, и снова поморщился. Шутка потонула в серьезном тоне.
- Трубой? - переспросил я. — Какой трубой?
- Если я скажу: труба, диаметр 500 мм, используется для прокладки канализации, тебе это скажет о чём-нибудь?
- Извини. Ты не рассказывал про это, - тихо попенял я.
- Ну, так ты же и не спрашивал, - пожал плечами он. В его голосе не было упрёка, хотя он и должен был быть.
Я долго просидел рядом с Толей в тот вечер, он рассказал о травме, об операциях, как чуть ли не заново учился ходить. Я представил, как больно ему, и мне тоже стало больно. Только не такой болью, а другой, той, которая появлялась при мыслях о Вике. Но теперь не Вика была им причиной.
Я долго пробыл у Толи, но выпроваживать он меня стал совершенно неожиданно, наверное, прочитав жалость на моём лице. Правильно он меня выставил — сильные люди не нуждаются ни в жалости, ни в утешении. Утешать нужно только таких товарищей, как я. Мозг суетливо искал мне оправдания, но не нашёл — оправдания просто не было.
С тех пор я стал гораздо внимательнее к Толе. Приходя к нему, старался помочь, если он занимался каким-нибудь физическим трудом. Он злился на меня, кричал, что не инвалид, и советовал вспомнить, где он работает. Пару раз мы даже поругались, но я не собирался бросать затею с помощью.
Мы проводили вместе ещё больше времени, я был рад этому. Зато Толя стал сторониться меня, меньше обращаться ко мне, а если и обращался, то голос был такой отстраненный, что я задумывался, ко мне ли он вообще обращается?
И я понял, что надоел ему за полгода нашего общения. Вполне понятно и обычно. Сколько ж можно? Но обидно было так, словно отобрали что-то важное. Я перестал к нему ходить. Не знаю, кому из нас стало от этого легче, но почему-то мне кажется, что никому. Я маялся в своих застенках наедине с беспокойством, а Толя, наверное, хмуро ел обезболивающее и выходил на балкон, опасаясь рецидива с моей стороны.
В конце концов я прямо и открыто спросил, почему он стал таким отчуждённым со мной. Он не очень убедительно пожал плечами и ответил, что, мол, всё по-старому. Вряд ли он убедил даже себя. Тем более меня.
Я не собирался оставаться там, где мне больше не рады. Не сказав ему ни слова, я просто пошёл в коридор обуваться. Глядя в пол, я соображал, что же мне теперь делать, потому что процесс разрушения моей жизни продолжался. Уже когда я справился со своей обувкой, сзади подошёл Толя и обнял меня.
- А если я скажу, что люблю тебя, это уменьшит твой интерес к причинам такой ситуации?
Он развернул меня к себе и поцеловал. Меня как будто пригвоздили к полу. Он любит меня? Но я же парень, парень! Я не знал, что ему ответить. Да он и не ждал ответа, быстро отстранился и открыл дверь:
- Иди, Максик, и никогда больше не приходи, - грустно сказал он. Я опомнился у своей двери, но и тогда не придумал, что на это ответить.
Я не спал всю ночь – думал о разном. О том, что будет с моей только-только наладившейся жизнью, с его одиночеством, со всем этим гадским миром. Я пытался придумать, что мог бы ответить ему, но не вышло ничего толкового. Я много думал о Вике, и тоже не знал, что сказать, потому что старые мои спичи в ее адрес казались каким-то детским лепетом о несправедливости судьбы.
Проворочавшись до утра, я заснул лишь на рассвете.
Меня разбудил звонок в дверь.
- Толя! - обрадовался я и, вскочив, побежал открывать дверь. Даже в глазок не посмотрел. Но на пороге моей квартиры стояла девушка. У меня на мгновение перехватило дыхание. Я не мог не узнать её голубые лукавые глаза, небольшой чуть курносый носик, плавно очерченные губы, светящийся лён волос, хрупкую изящную фигуру. Вика…
- Привет? - неуверенно улыбнулась она.
- Здравствуй, - холодно ответил я.
Я должен был прыгать от счастья, но почему-то не хотелось. Наверное, зря я так. Она была не из тех вертихвосток, которые шляются где попало и меняют парней как перчатки. Она вообще была неплохой. Но… я теперь отчего-то смотрел на неё так же, как и на большинство девушек, проходивших мимо меня.
И тут, как назло, из своей квартиры вышел Толя.
- Доброе утро, Максим, - спокойно сказал он. - А что это за фея?
Мне не показалось, он и вправду сказал это довольно доброжелательно. У меня кишки от этого перевернулись.
- Его девушка, - мягко улыбнулась Вика.
И совсем уж кульбит они сделали, когда я увидел, как на лице Толи появилось выражение отчаяния. Впрочем, оно тут же исчезло. Толя был совсем непохож на меня в таких вещах, чем и должен гордиться.
- Вы, верно, Вика? Что ж, желаю удачи, - он закрыл дверь, отстранённо посмотрел на меня и прошёл к лифту.
- Толь, погоди! - окликнул я. Его спина напряглась, он замер, но тут же рысью вскочил в приехавший лифт
- Некогда, Максик! - только и успел сказать мой друг перед тем, как дверь лифта захлопнулась.
- Можно пройти?
- Проходи, - ответил я.
Вика начала разговор издалека, я даже не понял поначалу, зачем она вообще пришла ко мне. Сначала она заговорила о том, где работает, рассказывала о своих родителях… Я недоумевал. Но хуже всего мне было оттого, что нас увидел Толя. Вроде ничего такого — мало ли зачем она могла прийти ко мне? Но вот что ей стоило промолчать? Сказать что-нибудь нейтральное? Я хотел её ударить, давно так сильно не хотел сделать больно. Какое право она имела, сломав мою жизнь один раз, каким-то случайным словом, враньем, между прочим, сломать ее еще раз?! Никто не стоил Толиного отчаяния, даже, наверное, я сам не стоил.
А Вика постепенно перешла к теме личной жизни. Она не говорила мне прямо, чего именно она хотела. Я вновь ее слушал, играя свою прежнюю роль, которая мне, признаться, совершенно разонравилась. И понял я, что ее новый тоже сам себе на уме, в общем, что-то у них не заладилось. И судя по тому, как она темнила о причинах разрыва, инициатором был именно он.
- Ты пойми меня, я глупая, непонятно на что купилась. Профессия у него такая – каскадер, где же тут о завтрашнем дне думать? Да и актрис там этих…
- Где ты была? - тихо прервал ее я.
- Что?
- Я спрашиваю, где тебя носило год, и почему ты вдруг вспомнила обо мне?
- Ты – лучшее, что у меня было.
Я внимательно посмотрел ей в глаза и вздохнул.
- Вик, все здорово, но я не товар, чтобы меня так оценивать. Сегодня ты сделала ошибку – не месяц, год прошел! – а завтра ты увидишь другого и снова бросишься куда-то. Может, на два года. Я не стану тебя ждать, пойми. Ты разрушила – я построил без тебя.
- Восстановить не выйдет? – ее глаза покраснели.
Очевидно, ей было очень одиноко. Но я теперь был ей не помощник.
- Угадала. Можно только дружить.
- Ты сам понимаешь, что это невозможно?
- Понимаю, - развел руками я, - Но ничего больше предложить не могу. Извини, но это правда.
- А так? - она склонилась ко мне и поцеловала.
Я столько мечтал об этом! Мне снился этот поцелуй, я представлял его… Но вот никак не мог представить, что сравню ее губы с толиными. Да еще и не в ее пользу.
- И так.
- Ты повзрослел, - прошептала она и, вытерев слезы и кое-как улыбнувшись, помахала рукой. Я смог только кивнуть и даже не проводил ее до прихожей. Но думаю, ей этого не требовалось. Теперь и ей придется искать своего Толю… Впрочем, и мне моего тоже переубеждать надо. Моего – а ведь правда, моего.
Я — парень, и Толя тоже парень, но от себя и друг от друга никуда не уйдёшь, раз уж так вышло. Я, в самом деле, даже не заметил, как влюбился в него, может, просто потому, что этого и не хотел замечать? Воистину, люди обладают потрясающим даром упускать своё счастье, не замечая его под носом! Наша с Толей любовь зародилась не с первого взгляда и не от страсти. Возможно, от одиночества, сочувствия, может, просто от привыкания, а может, от удобства. Кто его теперь знает.
Я целый день ждал, когда он вернётся, но всё равно упустил этот момент. Меня распирало от того, что я знаю, а он не знает. Я хотел рассказать, но боялся захлебнуться в словах. В итоге я стоял и робел под его дверью. Рука неуверенно нажала на кнопку звонка, и послышалась какая-то возня, но открывать не спешили. Сообразив, что вот это распирающее останется во мне одном, я заторопился.
- Толя! Открой! Знаю, что ты дома! Слышишь?!
Ну да, конечно, он слышал. Как и все 13 этажей под нами.
- Максим, я же говорил, не приходи, - устало ответил Толя, все-таки приоткрыв дверь.
Распирающее меня взорвалось, и я вернул поцелуй с процентами.